Обнаженное тело в театре: История и значение сценической наготы
Рубрикатор: Глава 1: Введение Глава 2: Исторические примеры наготы в театре Глава 3: Контекстуализация обнаженности в театре Глава 4: Различные подходы к обнаженности в спектаклях Глава 5: Диалог через одежду и обнаженность Глава 6: Заключение Библиография Источники изображения
Глава 1: Введение
Театр как пространство обнаженности
Театр — последнее общественное место, где по закону можно наблюдать обнаженное тело незнакомца без сексуального дискомфорта. Присутствие обнаженного тела на сцене позволяет зрителю погрузиться в пространство, где это тело полностью принято и не подвергается осуждению, находясь под защитой театральной атмосферы. Театр становится «одеждой», в которой актеры могут чувствовать себя комфортно и защищено.
Благодаря этому пространству театра, нагота не вызывает проблем, потому что здесь тело является самобытным. Исчезает потребность в притворстве, тело раскрывается в своей неповторимости и приемлемости без каких-либо изменений или дополнительных образов.
Культурные и визуальные традиции восприятия наготы
Феномен наготы является крайне амбивалентным и может восприниматься по-разному в зависимости от культурных, религиозных и визуальных традиций. Наготу можно рассматривать как благородное или униженное состояние, несущее «позитивные» или «негативные» оттенки в соответствии с интерпретациями различных обществ. Однако чаще всего нагота ассоциируется с сексом, что исключительно присуще в нашем народном сознании. В популярной культуре эта связь обычно осуществляется через визуальные образы обнаженного тела, привлекая внимание к человеческой коже
Теоретические аспекты сексуальности и чувственности в театре
Постановки, посвященные сексуальности и гендеру, оказывают значительное влияние на театр. Спектакли могут выражать чувственность через различные формы, включая воздействие физической составляющей на зрителей. Научные публикации о театре, перформансах и сексуальности продолжают акцентировать внимание на гендере и сексуальности, призывая нас переосмыслить данные понятия в исполнительском искусстве.
Последние научные теории о сексуальности и чувственности широко обсуждаются на конференциях и в публикациях. Важно заметить, что сексуальная идентичность и чувственность тесно связаны друг с другом, независимо от целей этих чувств. Однако иногда чувственный аспект сексуальности умалчивается. В моем исследовании я предлагаю переосмыслить связь между обнаженностью и сексуализацией тела на сцене, предлагая более комплексный взгляд, сосредотачиваясь на коже исполнителя.
Глава 2: Исторические примеры наготы в театре
Пьеса «The Persecution and Assassination of Jean- Paul Marat as Performed by the Inmates of the Asylum of Charenton under the Direction of the Marquis de Sade», режиссёр Питер Брук (1966)
Режиссёр Питер Брук стал пионером, когда в 1966 году поставил на Бродвее пьесу Питера Вайса «The Persecution and Assassination of Jean- Paul Marat as Performed by the Inmates of the Asylum of Charenton under the Direction of the Marquis de Sade» (Marat-Sade). В одной из сцен Марат плавает в ванне, из которой выныривает обнаженным, отражая его лишение здравомыслия. Британский актер с короткой обнаженной натурой символизировал человеческую невинность. «Marat-Sade» получил четыре премии «Тони», включая лучшую пьесу и режиссуру.
Афиша к спектаклю Питера Брука «The Persecution and Assassination of Jean- Paul Marat as Performed by the Inmates of the Asylum of Charenton under the Direction of the Marquis de Sade», 1966 год.
Мюзикл «Hair», режиссер Джеральд Фридман (1967)
В 1967 году обнаженная натура в театре стала более популярной благодаря мюзиклу «Hair» с его хиппи-образами и вызывающими темами. Этот мюзикл, который открыл новые грани американского театра, затрагивал проблемы времени, такие как наркотики и война во Вьетнаме, вызывая дискуссии как и обнаженное исполнение на сцене. После успешного времени на офф-бродвейской сцене мюзикл перебрался на Бродвей, став первым шоу с полной обнаженной натурой.
«Paradise Now: The Living Theatre in Amerika», режиссеры: Джулиана Бека, Джудит Малины и Кэроли Шнееман (1968)
Среди первых постановок, изменивших правила игры, были Джулиана Бека, Джудит Малины и Кэроли Шнееман со своим «Живыми театром» (The Living Theatre). В 1968 году «Живой театр» выступил с гастролями «Paradise Now», полуимпровизационной постановки, вдохновленной теорией Антонена Арто о театре жестокости, с акцентом на разрушение четвертой стены — барьера между актерами и зрителями. Пьеса включала в себя «Обряд всеобщего совокупления», во время которого актеры раздевались, приглашая зрителей присоединиться к ним. Они носили стринги, чтобы избежать ареста за непристойное поведение.
Постановка «Oh! Calcutta!», режиссёр Жак Леви (1969)
Кадры из постановки «Oh! Calcutta!», режиссер Жак Леви, 1969 год
На следующем этапе был премьера «Oh! Calcutta!» в 1969 году, основанного на французском мотиве. В этой постановке было еще больше сцен обнаженной натуры, однако сюжет оставался поверхностным и неубедительным. Несмотря на это, «Oh! Calcutta!» стал самым долгоиграющим шоу на Бродвее на тот момент, показывая живописные обнаженные сцены и привлекая внимание публики.
Кадры из постановки «Oh! Calcutta!», режиссер Жак Леви, 1969 год
«Equus», режиссёр Питер Шаффер (1974)
После появилась драма Питера Шаффера «Equus», в которой рассказывается история о мальчике подростке, страдающем от фиксации на лошадях и закрывающем конюшню после неудачной попытки сексуальных отношений с девушкой. В постановке мальчик оказывается обнаженным после сцены сексуального фиаско.
Кадр из постановки «Equus», режиссёр Питер Шаффер, 1974 год.
«Metamorphoses», режиссер Мэри Циммерман (2000-е)
В начале 2000-х, на Бродвее была представлена пьеса «Metamorphoses» Мэри Циммерман, основанная на древних мифах, в которой обнаженная натура символизирует реальную и метафорическую прозрачность и откровенность в повествовании. Некоторые сцены с обнаженной натурой вызывали споры и недовольство, однако автор пьесы подчеркивала, что более важно обращать внимание на содержание произведения, чем на обнаженные сцены.
Глава 3: Контекстуализация обнаженности в театре
ассматривая наготу как своего рода костюм, который исполнитель «надевает» и «снимает» в рамках представления помогает вызвать дискуссию о представлении обнаженного тела как о чем-то «реальном», «правдивом» или «универсальном». Через акцент на коже исполнителя удается пересмотреть обнаженность и сексуальность в современном исполнительском искусстве, выдвигая новые идеи и интерпретации.
Восприятие обнаженной натуры в танцевальном театре существенно отличается от того, что представлено в повседневной культуре. Первым ключевым различием является контекст, в котором раскрывается тело исполнителя. Вторым же различием является то, что театр остается специфической и строго регулируемой средой.
Изображение «голого человека» в театре представляет собой эстетическую конструкцию, включающую в себя тело исполнителя и специфическую сценографию. В этом контексте обнаженное тело становится частью произведения и воплощает определенные символические значения, взаимодействуя с одеждой и контекстом представления. Акт раздевания на сцене открывает новые слои кожи и символизирует трансформацию тела через обнажение и надевание одежды. Интерес лежит в изучении роли кожи как «костюма» и её влиянии на перформативное и сексуализированное действие раздевания.
Глава 4: Различные подходы к обнаженности в спектаклях
«Körper», режиссёр Саша Вальц (2000)
Спектакль Саши Вальц «Körper», представляет собой удивительный театральный вальс, который подчеркивает сложность «голого человека» и связанные с этим аспекты сексуализации тела исполнителя. В одном из эпизодов танцоры вальса берут кожу друг друга в ладоши, словно поднимая ее. При этом складки кожи мгновенно превращаются в слой ткани, который можно скрутить, растянуть и даже отвести в сторону. Кожа не только становится материалом для костюма, но и находится в непрерывной интеракции с особо разработанной одеждой Сильвии Хаген-Шефер.
В одном из эпизодов танцовщица надевает прозрачную одежду. Её тело полностью открыто и в то же время скрыто. Другие танцоры предстают в полуоткрывающих костюмах, позволяющих видеть грудь, ягодицы или гениталии. С каждым новым слоем костюма демонстрируется новое измерение тела. Вместо стремления показать «настоящее» обнаженное тело, исполнители играют с идеей тела, сливающегося с костюмом, создавая специальную материальную структуру. Сексуальность тела становится неоднозначной, поскольку оно становится частью самого костюма.
Спектакль «Platel’s Out of Context: For Pina», режиссер Ален Платель (2010)
В начале спектакля «Platel’s Out of Context: For Pina» артисты начинают выходить на сцену из зрительного зала, одетые в повседневную одежду. Постепенно они начинают раздеваться, демонстрируя трансформацию повседневной одежды в «костюм». Этот процесс не только выполняет акт телесной трансгрессии, но и представляет создание «голого человека» — символическое разделение человека на обнаженную сущность.
Спектакль открывает диалог между скрытием и обнажением. Исполнители, ранее скрытые под одеждой, моментально становятся центром внимания. Обнаженная кожа выделяется, но при этом гениталии остаются скрытыми. Одеяла, используемые во время выступления, становятся элементом «игры» со зрителями, продолжая тему скрытности и раскрепощения.
Сложная взаимосвязь между одеждой и обнаженным телом создает атмосферу интриги и соблазна. Путем манипуляций с одеждой исполнители активно взаимодействуют с аудиторией, при этом подчеркнуто «скрывая» сексуальные части тела. Этот эффект вызывает желание зрителей увидеть больше, создавая атмосферу игры и стриптиза.
«Tragédie», режиссёр Оливье Дюбуа (2014)
В мае 2014 года в лондонском театре Сэдлерс Уэллс состоялась премьера «Tragédie» Оливье Дюбуа. В этом спектакле девять мужчин и девять женщин выступали обнаженными на протяжении всего представления. В первой половине спектакля танцоры перемещались по сцене, позволяя зрителям внимательно рассмотреть различия в их телесных формах, цвете кожи и других деталях. Общая нагота, вместо объединения, подчеркивала индивидуальные особенности каждого тела.
Однако в конце спектакля артисты вышли на сцену полностью или почти полностью прикрытые одеждой, что создало резкий контраст с предыдущим обнажением. Этот жест свидетельствовал о том, что нагота использовалась как костюм, а не как символ обнаженной человечности. Исполнители смотрели прямо на публику, играя с тем, что передается и скрывается через одежду.
Обнаженные тела танцоров были представлены сексуальным образом, подчеркивая движения и эмоции через кожу. Дизайн освещения и сценография выделяли детали тел, создавая зрелищные эффекты и подчеркивая индивидуальность исполнителей. Обнаженная кожа становилась активным участником драмы, вызывая у зрителей тактильные ощущения и более глубокое восприятие своего собственного тела.
Глава 5: Диалог через одежду и обнаженность
В ходе исследования, «голый человек» рассматривается как телесный костюм, который акцентирует особенности телесности исполнителя в современных танцевальных постановках. Представленные выступления обнаруживают двусмысленность в отношении исполнителя к наготе. Обнаженные танцоры в «Körper» интегрированы в кодифицированный театральный дизайн, где «настоящее» тело теряется среди телесных складок их костюма.В случае «Tragédie» обнаженная кожа исполнителя становится похожей на костюм, а в танцах «Platel’s Out of Context: For Pina» тело вовлекается в маскарад сокрытия и разоблачения, что создает зрелище обнаженной натуры.
Слово «интимный» формируется по аналогии с «окончательным», означая своего рода «наивысший». Также как «окончательное» подразумевает проникновение в чем-то наиболее глубокое, так и «интимное» представляет собой максимальное углубление отношений, событий или других аспектов. Осуществляя стремление к близости, мы действительно стремимся к погружению в отношения и события настолько глубоко, что это в какой-то мере связано с эротической непрерывностью, какую описывал Батай. Это способ помогает нам открывать друг перед другом нашу истинную человечность. Для меня нагота представляет собой технику интимности, которая не только отражает публичное открытие аспектов частной жизни, но также иногда ассоциируется с принципом вести себя на публике так, как будто мы наедине друг с другом. Это создает моменты такой близости, где мы находимся настолько близко друг к другу, насколько только возможно.
Глава 6: Заключение
Идея близости вызывает интерес, так как она не только касается физической приближенности, но также и сходства, когда мы видим в друг друге общее. Нагота, показывая наше самое основное, но состояние, при котором мы обнажены, раскрывает нашу животную сущность.
Каждый из нас идет в театр с разными мотивами, но если проблема, которую мы пытаемся решить в театре, — это изоляция и разобщенность людей, то нагота играет важную роль в укреплении этого чувства единства.
Благодаря этому сексуальность «голого человека» больше не может рассматриваться просто как обнаженные гениталии исполнителя. В отличие от утверждений Тепфера о том, что видимые гениталии сразу привлекают взгляд зрителя, я считаю, что обнаженный исполнитель вовлечен в более сложный процесс воспроизведения сексуальности.
Обнаженное тело исполнителя всегда направлено к миру, к созданной театральной среде. Тело активно оживляется в восприятии зрителя, взаимодействуя с другими объектами и телами вокруг. Обнаженное тело создает различные драматургические конфигурации, лишь одна из которых — сексуализация. Простое обнажение гениталий не обязательно разоблачает сексуализированный субъект. «Голый человек» поддерживает разные сексуальные и несексуальные конфигурации, создавая игривые и двусмысленные образы.
Исполнители играют со специально созданной телесной и сексуальной двусмысленностью, используя разработанные театральные стратегии и «трюки». Обнаруженное тело может быть полностью открытым или скрытым, присутствовать или отсутствовать, играя сексуальностью и фантазиями. Таким образом, обнаженная драматургия исполнителя постоянно переосмысливается, при этом исполнители позволяют своим телам играть с телесной и сексуальной двусмысленностью, доставляя удовольствие зрителям.
Fabiszak, Jacek. «Sex-speare vs. Shake-speare: On Nudity and Sexuality in Some Screen and Stage Versions of Shakespeare’s Plays.» Adam Mickiewicz University, Poznań. Text Matters, vol. 3, no. 3, 2013, pp. 10-24, doi: 10.2478/texmat-2013-0035.
«Sensuality and Sexuality.» Journal of Theatre and Performing Arts, vol. 9, no. 1, Spring 2015, ISSN 1751-0171.
Heins, Marjorie. «Beyond Sex: Expanding Uses of Nudity in Twenty-First Century American Theatre.» Revue française d’études américaines, no. 171, 2022, pp. 11-24, ISSN 0397-7870.
