Железо, город, шум: Einstürzende Neubauten
Концепция
В этом исследовании группа Einstürzende Neubauten рассматривается как пример того, как индустриальный шум превращается в осмысленный художественный язык. Однако задача работы не сводится к описанию необычного коллектива с «железками на сцене». Основная цель исследования — показать, что практика Neubauten позволяет по-новому понять место шума в культуре конца XX — начала XXI века и его роль в формировании современного слушательского опыта.
Einstürzende Neubauten
Речь идёт о том, как звуки индустриальной среды — удары по металлу, гул стройки, вибрации городских конструкций — перестают быть просто фоном и начинают восприниматься как материал, с которым можно работать так же осознанно, как с мелодией или гармонией. Через анализ перформансов и записей Einstürzende Neubauten я собираюсь проследить, каким образом художественная практика способна «пересобрать» повседневный акустический опыт мегаполиса и превратить его в автономный звуковой мир. В этом смысле группа интересует меня не только как музыкальный коллектив, но как инструмент для описания более широкой трансформации отношения к шуму и городской звуковой среде.
Цель исследования включает несколько уровней. Во-первых, показать, как конкретные приёмы работы с найденными объектами, самодельными инструментами и временными конструкциями заставляют переосмыслить границу между музыкой и немузыкой, сценой и строительной площадкой, искусством и «грохотом». Во-вторых, через пример Einstürzende Neubauten обозначить связь между историческим контекстом (поздний индустриальный модерн, послевоенный и разделённый Берлин, опыт разрушенного и заново перестраивающегося города) и тем, какие именно звуки становятся значимыми и «слышимыми». В-третьих, проследить, как радикальная шумовая практика постепенно институционализируется: от восприятия как скандального вандализма и угрозы общественному порядку до признания в поле звуковых искусств, попадания в музеи, архивы и академический дискурс.
Я хочу рассказать, как у Einstürzende Neubauten формируется особая «звуковая архитектура», в которой важны не только тембр и ритм, но и материальность объекта, жест удара, пространство, в котором он звучит, и даже износ самих конструкций. Анализируя ключевые альбомы и документированные перформансы, я рассматриваю, как меняется баланс между хаотическим шумом и структурированным звучанием, как от ранних агрессивных акций группа постепенно приходит к более сложным, ритмически выстроенным и порой почти медитативным формам. Я стремлюсь ответить на более общий вопрос: может ли искусство, работающее с индустриальным шумом, не только фиксировать напряжение техногенной среды, но и предлагать способы его переживания и осмысления. Через фокус на одном коллективе я выстраиваю разговор о том, как мы слышим город, какие звуки считаем достойными внимания и что происходит, когда привычный «шум мегаполиса» становится главным героем музыкального высказывания.
Рубрикатор
Исторический и культурный контекст и возникновение Einstürzende Neubauten Einstürzende Neubauten между музыкой и перформанс-артом Индустриальный шум как материал: инструменты, объекты, приёмы. Эволюция звучания: анализ ключевых альбомов Влияние и место Einstürzende Neubauten Заключение
Исторический и культурный контекст и возникновение Einstürzende Neubauten
Западный Берлин конца 1970-х годов был городом-анклавом, окружённым территорией ГДР и живущим в условиях политической изоляции. Заброшенные промышленные зоны, пустыри, недострои и строительные площадки формировали особый звуковой ландшафт: металлический гул, реверберации пустых дворов, машинный шум. Город становился не просто фоном, а естественным источником будущей эстетики Einstürzende Neubauten. На этом фоне активно развивалась панк- и пост-панк-сцена: клуб SO36 собирал радикальных музыкантов, художников и перформеров, для которых шум, ритуальность, минимализм и «промышленная» фактура становились художественными стратегиями. Западный Берлин превращался в лабораторию, где социальный протест и художественный авангард соединялись с новым восприятием города как инструмента.
Архивные фотографии с сайта клуба SO36
Эстетическая база Neubauten опиралась на первую волну индастриала (Throbbing Gristle, SPK, Cabaret Voltaire), работавшую с агрессивным шумом, объектами и антимузыкальной установкой, а также на немецкий контекст: краут-рок (Can, Neu!) с его экспериментами с формой и ритмом, электронный минимализм Kraftwerk и политический рок Tone Steine Scherben. Вместе они задали модель звука как отражения кризиса индустриального общества и одновременно поля для его переработки.
Группы «Cabaret Voltaire» и «Throbbing Gristle»
Группа Einstürzende Neubauten возникла в 1980 году в Западном Берлине. Ядро состава сформировали Бликса Баргельд (Blixa Bargeld) и N.U. Unruh, к которым позже присоединились F.M. Einheit, Alexander Hacke и другие участники. С самого начала коллектив позиционировал себя как объединение художников, исследующих звуковую материальность города. Название «Einstürzende Neubauten» («Обрушивающиеся новостройки») выражало критику стандартизированной послевоенной архитектуры ФРГ и отсылало к реальному событию — обрушению берлинского Конгресс-холла (Kongresshalle) в 1980 году, ставшему метафорой хрупкости модернистских конструкций и идеологий. Разрушение здесь изначально задаётся как метод.
Einstürzende Neubauten между музыкой и перформанс-артом
С самого начала Einstürzende Neubauten развивали стратегию, в которой звук, пространство и телесное действие соединяются в едином перформативном жесте. Концерт у них — не просто музыкальное событие, а комплексный акт материального вмешательства, где разрушение конструкций, работа с объектами и экстремальный шум становятся формой исследования. Ключевая особенность группы — систематическое использование неинструментальных предметов: металлических листов, арматуры, бетонных блоков, бочек с водой, пружин, строительного мусора, промышленного оборудования. Каждый объект переосмысляется как источник звука, а звук — как след физического воздействия. Музыканты играют с сопротивлением материала: ломают, пилят, гнут, сверлят и роняют объекты на сцене, превращая сам процесс действия в аудиовизуальное событие. Эти приёмы восходят к шумовым машинам Руссоло и практике футуристов, но у Neubauten акцент смещён к уязвимости и агрессии городской среды.
Выступления группы строятся как ситуации предельного сенсорного напряжения: задымление пространства, искры и огонь, вибрация пола и металлоконструкций, акт «разборки» сцены, предельная громкость, при которой звук ощущается физически. Использование подвешенных металлических объектов и контактных микрофонов, усиливающих внутреннюю вибрацию материалов, сближает их с перформанс-артом 1970-х (Акционисты Вены, Марина Абрамович, Йозеф Бойс), где важны тело, риск и эксперимент. Показательно выступление в Institute of Contemporary Arts в Лондоне, где отбойные молотки и дрели, подключённые к усилителям, массивные металлические конструкции и бочки с водой были восприняты прессой как «угроза общественной безопасности» и закрепили за группой репутацию «опасного» коллектива на границе искусства и деструкции.
Einstürzende Neubauten (Halber Mensch 1985) [08] Die Zeichnungen des Patienten:
Помимо концертов, Neubauten работали с театром и радиоартом (в том числе в проектах с Хайнером Мюллером в первую очередь над «Die Hamletmaschine»), создавая шумовые композиции для постановок и инсталляций. Они исследовали акустику пространств, монтировали полевые записи, индустриальные шумы и звучание собственных объектов-инструментов, строили звуковые механизмы, функционирующие как перформанс во времени.
Винил, Heiner Müller, Einstürzende Neubauten, «Die Hamletmaschine», 1991
Так формируется направление, в котором музыка становится перформансом, перформанс — исследованием материальности, а разрушение — естественным художественным методом. Практика Einstürzende Neubauten оказала заметное влияние на индустриальный авангард, саунд-арт и современную перформативную сцену, предвосхитив то, что позже будут называть «индустриальным театром» и телесной шумовой практикой.
Индустриальный шум как материал: инструменты, объекты, приёмы.
Одним из фундаментальных принципов Einstürzende Neubauten стала работа с найденными объектами и самодельными инструментами. Металлолом, трубы, листы железа, сетки, тележки из супермаркетов, бочки, арматура и другие элементы городской среды становились источниками звука и одновременно разрушали традиционное представление о том, что может быть музыкальным инструментом. Часто «инструмент» создавался под конкретный трек или перформанс: в металлических трубах сверлили отверстия, между рамами натягивали проволоки, модифицировали бочки, собирали резонаторные конструкции. Принцип «инструмент живёт столько, сколько длится композиция» формировал материальную эстетику группы: звук становился результатом эксперимента с физикой предметов, а каждый объект — индивидуальной звуковой сущностью.
Концепция «акустической архитектуры», о которой говорит Бликса Баргельд, применима и к коллективной практике Neubauten: пространство выступления становится частью инструмента. Удары по массивным объектам, реверберации пустых залов и индустриальных помещений, работа с подвешенными конструкциями превращают концерт в звуковую инсталляцию. Ключевую роль играет микрофонирование: контактные микрофоны фиксируют вибрацию поверхностей, направленные — отражения и «звуковые тени», а передвижные — позволяют использовать расстояние как параметр тембра.
Einstürzende Neubauten (Halber Mensch 1985) [01] Armenia:
Ранние работы Einstürzende Neubauten сознательно размывают границу между шумом и музыкой. Индустриальные звуки, отказ от традиционной гармонии, непредсказуемые ритмические структуры и разрушение привычных форм делают их треки примером стратегии отрицания — отказа от нормативности музыкальной композиции. В этом контексте показательно сопоставление с европейской критической мыслью: у Вальтера Беньямина руина выступает образом, позволяющим увидеть структуру мира без украшений, а у Теодора Адорно идея «негативности» связана с поиском нового, не сводимого к культурным клише. В музыке Neubauten шум становится такой «руиной» индустриального общества и одновременно строительным материалом нового языка: разрушение и отрицание здесь работают как способ конструирования.
Физическое тело музыканта также превращается в инструмент. Удары, броски, столкновения с объектами, работа с весом и сопротивлением материала формируют особую телесную драматургию: звук фиксирует не только акустический результат, но и усилие, усталость, риск. Выступления часто предполагают значительную нагрузку и потенциальную опасность — тяжёлые конструкции, падающие бочки, работа с дрелями и молотками, искры и осколки. Эта ситуация риска включается в художественную логику: тело артиста и его жест становятся структурными элементами композиции, а шум рождается в точке столкновения тела и материала, одновременно задавая ритм и визуальный нарратив.
Фотография с выступления Einstürzende Neubauten 22.5.1993
Эволюция звучания: анализ ключевых альбомов
Kollaps как манифест разрушения
Дебютный альбом Kollaps закрепляет за Einstürzende Neubauten статус радикального проекта, который обращается с шумом как с основным «строительным материалом» музыки. Записанный с использованием металлолома, самодельных конструкций, инструментов из труб, бочек и строительного мусора, альбом выстраивает принципиально негостеприимное звуковое пространство, в котором традиционные инструменты и «нормальная» гармония вытесняются на периферию. Критики описывают его как один из самых жёстких и мрачных релизов раннего индастриала: смесь панк-энергии и «кровавых какофонических атак», где металлический грохот и скрежет становятся изначальной нормой звучания.
В Kollaps особенно ясно проявляется образ «города-руины» — Берлина начала 1980-х, осмысленного как пространство незавершённого разрушения. Уже само название группы («Новые обрушивающиеся здания») и альбома («Коллапс») отсылает к архитектурной катастрофе: музыка звучит так, будто слушатель находится внутри разрушающегося бетонного каркаса. Ритмическая организация основана не на барабанной установке, а на ударах по металлу, монотонных ударах и вибрации материалов; композиции напоминают не песни, а серии ударов отбойного молотка, записанные и переорганизованные в своеобразные «шумовые этюды».
Обложка альбома Einstürzende Neubauten, Kollaps, 1981
В треке «Tanz Debil» этот подход проявляется особенно отчётливо. Пульс задан жёстким, почти механическим ритмом, который ощущается как шаги машины или удары пресс-станка; поверх него накладываются фрагментарные шумовые слои и визгливо-декламирующий вокал Бликсы Баргельда. Отсутствие устоявшейся гармонии и предсказуемого развития делает композицию ощущением паники и расщепления — звучание ближе к звуковой инсталляции на заводе, чем к рок-треку. «Kollaps» (титульная композиция) ещё радикальнее: она построена на обвале структуры, на повторяющихся металлических ударах, которые то собираются в подобие ритма, то распадаются; вместо привычной кульминации здесь — ощущение бесконечного «рушения», звукового эквивалента здания, которое не перестаёт падать.
Таким образом, Kollaps можно прочитать как манифест разрушения не только в тематическом, но и в формальном смысле: он демонстративно разрушает форму песни, тональность, устойчивый метр, превращая звук индустриального города в материал для «анти-музыки».
Именно от этой точки отсчёта становится понятной дальнейшая эволюция группы — от катастрофы к постепенному структурированию хаоса.
Zeichnungen des Patienten O.T. и Halber Mensch: структурирование хаоса
Второй альбом Zeichnungen des Patienten O.T. (1983) обозначает первый серьёзный поворот от чистого разрушения к попыткам структуры. По сравнению с Kollaps он демонстрирует большее разнообразие настроений и более сложную организацию материала: металлический шум и удары по найденным объектам по-прежнему доминируют, но всё чаще обрамляются минималистскими басовыми линиями, повторами и едва заметными гармоническими опорами. Название альбома отсылает к Освальду Чиртнер, художнику-пациенту психиатрической клиники; тем самым подчёркивается поворот к теме психики, травмы, «патологического» восприятия. Это соединяется с телесностью и медицинской образностью в названиях треков («Hospitalistische Kinder / Engel der Vernichtung», «Finger und Zähne»), где звук работает как продолжение тела — скрежет, стук, шорох воспринимаются как аудиальные симптомы. В композиции «Armenia» группа использует найденный звук — фрагмент армянской песни, встроенный в шумовую фактуру, — создавая уже не просто хаотический гул, а сложный коллаж, в котором мелодический мотив и отдалённая «чужая» традиция вступают в диалог с индустриальным окружением.
Обложки альбомов Einstürzende Neubauten: «Zeichnungen des Patienten O. T.», 1983 и «Halber Mensch», 1985
Halber Mensch (1985) продолжает движение в сторону «песенности», но не отказывается от жесткости звучания. Альбом был анонсирован как «пластинка с любовными песнями» и «танцевальный» релиз в странно искажённом смысле, однако внутри этих условно «поп-структур» всё ещё скрыт тот же шумовой язык. Более чётко выстраиваются формы: появляются ритмически организованные треки с узнаваемыми куплетно-припевными контурами, повторяющимися мотивами, иногда даже с элементами мелодии. Вместе с тем ритм по-прежнему рождается из металла и скрэп-перкуссии, а вокал балансирует между шёпотом, криком и вывернутой пластикой речи.
Тематика тела и психики здесь выходит на первый план, в том числе через сценический образ (что видно по одноимённому фильму Сого Исии): связанные, падающие, дергающиеся тела участников, ropes, конструкции из железа становятся визуальным продолжением музыки. Музыка Halber Mensch уже не стремится только разрушать, а скорее показывает «половинчатое» состояние субъекта — между человеческим и механическим, между песней и шумовой композицией. Хаос прошлого этапа не исчезает, но оказывается заключённым в более жёсткие рамки формы: шум становится элементом аранжировки, а не единственным содержанием.
Haus der Lüge и Tabula Rasa: переход к «звуковой архитектуре»
С Haus der Lüge (1989) Einstürzende Neubauten вступают в фазу, которую можно описать как «звуковая архитектура». Альбом отличается более сложными структурами, тщательно построенной драматургией и работой с многослойными пространствами. Шум здесь уже не непрерывная атака, а один из уровней конструкции: он то отступает в фон, то выходит на передний план в ключевых моментах. Голос Бликсы становится центральным инструментом — не просто носителем текста, но и элементом архитектуры трека: он то заполняет пустоты, то, наоборот, оставляет «дыры» тишины, через которые проступают металлические звуки, ударные, записи толпы и прочие найденные объекты.
Показателен многокомпонентный трек «Fiat Lux», в котором шум постепенно превращается в развёрнутую звуковую форму. Композиция начинается почти как баллада с фоновым гулом и звуками насекомых, затем переходит в амбиентный пласт, а во второй части вводит расстроенные гитарные аккорды, гумминг и семплы уличных беспорядков и речей. Критики отмечают, что здесь особенно ясно слышно, как группа превращает шум в «увлекательный и запоминающийся» материал, выстраивая его в последовательность эпизодов, напоминающих архитектурные залы одного здания.
Обложки альбомов Einstürzende Neubauten: «Haus der Lüge», 1989 и «Tabula Rasa», 1993
Tabula Rasa (1993) фиксирует ещё один поворот: к более прозрачному, «воздушному» звуку и подчеркнутой композиционности. Альбом сочетает в себе, с одной стороны, почти хрупкие, «цветочные» вещи вроде «Blume» (с вокалом Аниты Лэйн), а с другой — масштабную шумовую сюиту «Headcleaner», занимающую значительную часть релиза. В «Blume» шумы почти исчезают, уступая место нежным гитарным и электронным текстурам, что подчёркивает возможность индустриальной группы работать с лирическим, даже сентиментальным материалом.
Напротив, «Headcleaner» — это 15-минутная композиция, которая строится как «дрель, проникающая в кору головного мозга»: медленный нарастающий гул, металлические удары, периодические вспышки полной звуковой насыщенности и последующие провалы в почти пустое пространство. Критики описывают её как аудиальный образ урбанистического дискомфорта и насилия, сравнивая с упорядоченной, «метаболизированной» болью. Если ранний шум Neubauten шокировал самой возможностью существования такой «музыки», то здесь он оказывается контекстом для размышления: слушатель следит за изменениями плотности, за переходами от почти тишины к перегруженному «фронту», и именно в этой динамике возникает пространство рефлексии о войне, травме, политике и истории.
Haus der Lüge и Tabula Rasa демонстрируют переход от хаотичной разрушительности к тщательно рассчитанным звуковым конструкциям, где шум и тишина, голос и металл, семплы и «песенность» соединяются в сложные архитектурные формы.
Ende Neu, Silence Is Sexy и поздние альбомы: шум как память
Начиная с Ende Neu (1996) и особенно в Silence Is Sexy (2000), группа смещает акцент: индустриальный шум окончательно перестаёт быть главным содержанием и превращается в текстуру, в «эхо» собственного прошлого. Ende Neu часто характеризуют как минималистичный, местами даже «удивительно тихий» альбом: преимущественно прямолинейные, повторяющиеся структуры, много пространства между звуками, мягкий, «расслабленный» тон, в котором металлические и нестандартные звуки присутствуют как детали, а не как главный слой.
Обложки альбомов Einstürzende Neubauten: «Ende Neu», 1996 и «Silence Is Sexy», 2000
Silence Is Sexy делает следующее логическое движение: в центр композиции ставится не шум, а тишина. Как подчёркивают и релизные тексты, и позднейшие рецензии, альбом построен на длинных участках минимализма и пауз; шумы и скрэп-перкуссия остаются, но в значительно более тонком, почти камерном виде. В заглавном треке «Silence Is Sexy» именно паузы становятся главным драматургическим приёмом: каждый всплеск звука как бы «обрамлён» пустотой, заставляющей прислушиваться к посторонним шумам — дыханию, шороху, фоновым звукам помещения.
В таких композициях, как «Sabrina» или «Die Befindlichkeit des Landes», слышна мягкая балладность, лирическая меланхолия; металлоконструкции и найденные объекты почти растворены в общем звуковом поле и воспринимаются как память о ранних разрушительных перформансах. Релиз описывают как «музыкальное совершеннолетие» группы: переход от «металл-деформирующего скрэпа» к выстроенной мелодичности, где шум интегрирован, но больше не стремится доминировать.
Обложка альбома Einstürzende Neubauten «Alles in Allem», 2020
Эта линия продолжается в поздних работах, кульминацией которых можно считать Alles in Allem (2020). Альбом часто описывают как один из самых мелодичных и «слушабельных» в дискографии: вместо апокалиптического индустриального звука ранних лет здесь — богатые струнные, синтезаторные текстуры, тщательно продуманные аранжировки и выверенный вокал. Одновременно Alles in Allem — концептуальный альбом о Берлине: песни, названные в честь конкретных городских мест, соединяют локальную историю этих топосов с более общими, экзистенциальными сюжетами. Шум здесь присутствует как «память города»: лёгкие гулы, отдалённые вибрации, тонкие перкуссионные детали напоминают о строительных площадках, транспортных магистралях, подземной инфраструктуре, но никогда не перекрывают собой песенную структуру. Вокал Бликсы, насыщенный отсылками, ассоциациями и полутонами, оказывается ведущим носителем смысла, а шум — историческим фоном, звуковой тенью индустриального и постиндустриального Берлина.
В результате в поздний период у Einstürzende Neubauten шум окончательно превращается из непосредственного акта разрушения в форму памяти и рефлексии: он становится не событием «здесь и сейчас», а отзвуком уже случившегося, с которым группа работает бережно и дозированно.
Эволюция от «Kollaps» до «Alles in Allem» показывает, как индустриальный шум может пройти путь от радикального отрицания музыки до тонкого инструмента анализа городской истории и коллективного опыта.
Влияние и место Einstürzende Neubauten
Выступление Einstürzende Neubauten, 2008
Ранние выступления Einstürzende Neubauten воспринимались как скандальные акции и вандализм: вместо «концерта» — разрушение сцены, использование отбойных молотков, металлоконструкций и строительного мусора. Для части публики это выглядело как атака на саму идею музыки, для берлинского андерграунда — как радикальный жест против городской и политической реальности. Со временем фокус смещается: студийные альбомы и международные туры закрепляют за группой статус одной из ключевых фигур немецкой новой волны и индустриальной сцены. В 1990–2000-е годы она уже попадает в исследования по истории популярной и экспериментальной музыки и рассматривается не как провокация, а как устойчивый культурный феномен.
В индустриальной музыке вклад Einstürzende Neubauten связан прежде всего с разработкой «техногенного ритма» — перкуссии из металлолома, строительных конструкций и найденных объектов. На этом основании их влияние прослеживается в industrial, noise, post-industrial и экспериментальном роке: шум осмысляется как основной материал композиции, а не как побочный эффект. Параллельно группа влияет на эстетику пост-панка и арт-рока: мрачный, фрагментарный звук и особая роль голоса Бликсы становятся моделью для многих позднейших проектов. Косвенно их подход к механическому ритму и индустриальному городу резонирует и с эстетикой индустриального техно, где машинный пульс и шумовые текстуры превращаются в основу танцевальной формы.
Einstürzende Neubauten — Live in Berlin 1983 [Full Concert] Трек-лист: Spaltung — 00:00 — 04:27 Negativ Nein — 4:27 — 08:25 Abfackeln! — 8:25 — 10:21 Zum Tier machen — 10:21 — 20:43 Sehnsucht — 28:11 — 31:06 Neun Arme — 35:34 — 38:04 Zeichnungen des Patienten O.T. — 38:13 — 41:15 Die genaue Zeit — 41:15 — 59:21
Практика Einstürzende Neubauten изначально лежит между музыкой, перформансом и визуальным искусством: концерты строятся как акционистские жесты, где работа с телом, пространством и материальностью звука не менее важна, чем собственно композиция. Группа регулярно сотрудничает с театром, танцем и кино, создавая музыку для спектаклей и фильмов, в том числе для проектов о берлинской архитектуре и городской истории. Самодельные инструменты из обломков города и запись его шумов превращают их творчество в своеобразный звуковой архив урбанистического опыта. В этом смысле Neubauten демонстрируют, как звучащие искусства выходят за пределы музыкальной сцены и становятся частью общей культурной среды мегаполиса — на пересечении архитектуры, театра, кино и повседневного городского шума.
Заключение
Практика Einstürzende Neubauten позволяет увидеть, как индустриальный шум перестаёт быть фоновым явлением и превращается в полноценный художественный язык. Через работу с найденными объектами, металлом и городской средой группа формирует особую звуковую архитектуру, в которой отражаются опыт техногенного мегаполиса, его напряжения и ритмы. Именно сочетание материальности звука, исторического контекста и радикального пересмотра границ «музыки» делает их значимым явлением в поле звучащих искусств. Рассматривая Neubauten, можно лучше понять не только их собственную эстетику, но и то, как меняется культурное отношение к шуму — от раздражающей помехи к одному из ключевых способов осмысления современной звуковой среды.
Einstürzende Neubauten. Kollaps [Альбом]. Berlin: ZickZack Records, 1981.
Einstürzende Neubauten. Zeichnungen des Patienten O.T. [Альбом]. Berlin: ZickZack Records, 1983.
Einstürzende Neubauten. Halber Mensch [Альбом]. Some Bizzare Records, 1985.
Einstürzende Neubauten. Haus der Lüge [Альбом]. Mute Records, 1989.
Einstürzende Neubauten. Tabula Rasa [Альбом]. Mute Records, 1993.
Einstürzende Neubauten. Ende Neu [Альбом]. Mute Records, 1996.
Einstürzende Neubauten. Silence Is Sexy [Альбом]. Mute Records, 2000.
Einstürzende Neubauten. Alles in Allem [Альбом]. Potomak, 2020.
Официальный сайт Einstürzende Neubauten. URL: https://www.neubauten.org (дата обращения: 18.11.2025).
Официальный магазин Einstürzende Neubauten — Halber Mensch CD. URL: https://shop-neubauten.org
(дата обращения: 18.11.2025).
Einstürzende Neubauten // Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Einst%C3%BCrzende_Neubauten (дата обращения: 18.11.2025).
Haus der Lüge // Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Haus_der_L%C3%BCge (дата обращения: 18.11.2025).
Silence Is Sexy // Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Silence_Is_Sexy (дата обращения: 18.11.2025).
Debaser. Kollaps — Review. URL: https://en.debaser.it/einstuerzende-neubauten/kollaps/review (дата обращения: 18.11.2025).
Debaser. Tabula Rasa — Review. URL: https://en.debaser.it/einstuerzende-neubauten/tabula-rasa/review (дата обращения: 18.11.2025).
Sputnikmusic. Haus der Lüge — Review. URL: https://www.sputnikmusic.com/review/63787/Einsturzende-Neubauten-Haus-Der-L%C3%BCge (дата обращения: 18.11.2025).
Berlin and Everything. The Battleground. URL: https://thebattleground.eu/2020/05/27/berlin-and-everything/ (дата обращения: 18.11.2025).
Benjamin, W. The Work of Art in the Age of Mechanical Reproduction. London: Penguin, 2008.
Adorno, T. Aesthetic Theory. London: Continuum, 1997.
Russolo, L. The Art of Noises. Futurist Manifesto, 1913.
Marina Abramović Institute. Архив перформансов. URL: https://mai.art (дата обращения: 18.11.2025).
AustriaWiki. Wiener Aktionismus. URL: https://austria-forum.org (дата обращения: 18.11.2025).
SO36. About the club. URL: https://www.so36.com/about-the-club (дата обращения: 18.11.2025).
Throbbing Gristle. Official website. URL: http://www.throbbing-gristle.com/ (дата обращения: 18.11.2025).
Now Then Magazine. Cabaret Voltaire archival photo. URL: https://nowthenmagazine.ams3.digitaloceanspaces.com/content/_1920xAUTO_crop_center-center_85_none/Cabs-42.jpg/ (дата обращения: 18.11.2025).
Rockers.de. Heiner Müller — Die Hamletmaschine (LP). URL: https://rockers.de/en/record/heiner-mueller-die-hamletmaschine-lp-vinyl/?srsltid=AfmBOor7gNSrzD3SEI90IjckqtKMauC3VAS31rpz5JP384Gf15oG99gy (дата обращения: 18.11.2025).
Museum Digital. Objekt Nr. 1971489. URL: https://global.museum-digital.org/object/1971489 (дата обращения: 18.11.2025).
Kollaps (Einstürzende Neubauten). В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Kollaps (дата обращения: 18.11.2025).
Zeichnungen des Patienten O. T. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Zeichnungen_des_Patienten_O._T (дата обращения: 18.11.2025).
Halber Mensch. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Halber_Mensch (дата обращения: 18.11.2025).
Haus der Lüge. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Haus_der_L%C3%BCge (дата обращения: 18.11.2025).
Tabula Rasa (Einstürzende Neubauten). В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Tabula_Rasa_(Einst%C3%BCrzende_Neubauten_album) (дата обращения: 18.11.2025).
Ende Neu. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Ende_Neu (дата обращения: 18.11.2025).
Silence Is Sexy. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Silence_Is_Sexy (дата обращения: 18.11.2025).
Alles in Allem. В: Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Alles_in_Allem (дата обращения: 18.11.2025).
YouTube. Einstürzende Neubauten — Live Performance (видеоролик). URL: https://www.youtube.com/watch?v=RFWFjWe2OyE&list=PL-QMxECBsYe1GfCUHpii75GQqCt0VvST2&index=9 (дата обращения: 18.11.2025).
YouTube. Einstürzende Neubauten — Live Performance (видеоролик). URL: https://www.youtube.com/watch?v=EYcmj4r-86I&list=PL-QMxECBsYe1GfCUHpii75GQqCt0VvST2&index=6 (дата обращения: 18.11.2025).
YouTube. Einstürzende Neubauten — Live Performance (видеоролик). URL: https://www.youtube.com/watch?v=kn14Rq8sUAg&list=PL-QMxECBsYe1GfCUHpii75GQqCt0VvST2&index=11 (дата обращения: 18.11.2025).
