Феномен морской стихии: семиотика и визуальная идентичность
Рубрикатор
Введение 1. Бушующая стихия в визуальной культуре 1.1. Шторм как космический хаос в изобразительном искусстве 1.2. Визуальность водной стихии на примере прикладных объектов
2. Кораблекрушение в визуальной культуре. 2.1. Визуализация кораблекрушений в период Нового времени как морально-религиозная аллегория 2.2. Фотоматериалы по теме кораблекрушений 2.3. Современная эстетика «умерших» кораблей 2.4. Мрачная сценография кораблекрушений в кинематографе
3. Образ пиратов в визуальной культуре 3.1. Феномен пиратства: исторические факты и персоналии 3.2. Символика и атрибуты 3.3. Историография пиратского костюма 3.4. Образ пирата в мировой художественной культуре 3.5. Образ пирата и современность 3.6. Образ пирата в модной индустрии
4.Морская готика 4.1. Метафизика морской готики 4.2. Постмортем эстетика «морской готики»
Вывод Библиография Альбом иллюстраций
Введение
Под феноменом «морской стихии» принято подразумевать комплекс природных и визуально устойчивых образов. В культурно-эстетическом поле это явление представляет собой синтез корабельных изображений, морской мифопоэтики и всего ассоциирующего с открытым морем, например, пиратство; водные сражения; мифы о подводных существах, которые становятся причиной кораблекрушений и многое другое. Морская стихия становится олицетворением драматической и трагической силы природы, которая доминирует над уязвимым человеком, ставя под вопрос его существование, например, вследствие кораблекрушений или пиратства. Объектом настоящего визуального исследования является художественная и культурная репрезентация образа пирата и феномена морской стихии, гибели кораблей, мрачной водной стихии. Предметом анализа выступят европейская живопись, гравюра, книжная графика, кино и костюм XIV–XXI вв. География ограничена европейской территорией, поскольку факт присутствия моря исторически формировал не только экономические и политические траектории, но и коллективное воображение. Хронологические рамки исследования охватывают период от позднего Средневековья, когда морская экспансия и культ мореплавания обрели сакральный статус, до современности. Современные возможности позволяют аккумулировать морскую тематику и внешний вид пирата и переосмыслить ее в контексте визуального искусства, моды и концептуального дизайна.
В искусстве морская символика с образами кораблекрушений начинает встречаться еще в средневековых миниатюрах XIII века. Далее в эпоху Нового времени в XVII веке художниками активно используется мотив шторма и крушений кораблей как метафора космического хаоса. Все это укрепляет ассоциацию моря как места силы и трагической глубины. Голландские маринисты (Виллем ван де Вельде и другие) с помощью грозовых морских пейзажей визуализировали катастрофы в батальном жанре. Все это сформировало философию барокко с драматическим настроением и тяготением к мрачной готической эстетике. В XIX веке романтики, включая Каспара Давида Фридриха, Уильяма Тёрнера и Теодора Жерико, сформировали образ моря как пространства трансцендентного ужаса и метафизической пустоты, воплотив эсхатологическую идею моря как места гибели и перерождения. На рубеже XIX-ХХ веков художники искали новые смыслы и позиции, так был сформирован новый тип личности — свободолюбивый, находящийся на границе нормы и бунта. Ориентиром к такому образу стал пират. Уже к середине ХХ — началу XXI века мотивы кораблекрушений и пиратства стали активно визуализироваться в моде (работы «Plato’s Atlantis» Александра Маккуина, коллекции Айрис ван Херпен, Dior, Maison Margiela и другие). Работы стали интерпретировать биоморфные структуры, транслируя прямое обращение к эстетике пирата, где хаотические формы океанической природы и свободные силуэты костюма пиратов становятся моделью для инновационных костюмных решений.
Тема визуального исследования остается актуальной, как и в предыдущие эпохи. Многие авторы систематически обращались к интерпретации «морской стихии». Например, в хрониках Ганса Тангейзера или миниатюрах позднеготических манускриптов уже прослеживается интерпретация водной стихии как locus horridus (место ужаса), где вода подчиняет себе судьбу человека. Философская мысль многократно обращалась к морю как символу хаоса и непредсказуемости. Так, Шопенгауэр в «Мире как воля и представление» указывал на океан как на маркер слепой воли природы, а Гегель рассматривал море как «подвижное, неопределенное, свободное», противопоставляя его устойчивой архитектурной земле. Эти идеи легли в основу культурологических интерпретаций, где морская стихия соотносится с понятием предельного опыта и эстетики возвышенного, о которой писал Эдмунд Бёрк.
Гипотезой данного исследования является мысль: насколько эстетико-символический потенциал «морской стихии и пиратства» актуален и применим в современном практическом культурном опыте и условиях технологичности. Морская тематика как источник вдохновения позволяет проектировать не только стилистику костюма, основанную на пиратстве и структурных формах корабельных остовов, текстурах водорослей и кораллов, но и воссоздавать атмосферу трагического величия и мрачного бытия. Поэтому целью данного исследования стало осмысление культурного наследия Европы в аспекте морской идентичности и поиск возможной трансформации образа пирата в современные реалии и его погружение в эстетику бушующей стихии. Таким образом, визуальное исследование «морской стихии» не только раскрывает сложные связи между историей искусства, философией и дизайном, но и открывает перспективы для формирования нового художественного языка. Он соединяет трагическую красоту моря с инновационными средствами дизайна, позволяя не только сохранять культурную память, но и актуализировать её в современном креативном производстве
1. Бушующая стихия в визуальной культуре
1.1. Шторм как космический хаос в изобразительном искусстве
Образ шторма в изобразительном искусстве предстает одним из ключевых символов человеческого переживания хаоса, разрушения и предельного напряжения бытийных сил. С древнейших времён динамика воды, ее безмерная энергия и непредсказуемость порождали у человека одновременно страх и благоговейное восхищение. В контексте художественного образа шторм становится не только природным явлением, но и метафизической структурой, в которой свершается столкновение космоса и хаоса — того, что философ Античности, Гесиод, обозначал как первичный беспорядок, из которого рождается миропорядок.
1-Иона в чреве кита. Иллюстрация к Библии. Кельн, около 1360. 2- Манускрипт. XIII в.
1-Английская рукопись XIV века, на которой изображён Ноев ковчег в конце потопа. 2- Фаститокалон. Французская рукопись, 1270
Шторм всегда означал границу между сферами сакрального и земного. Мирча Элиаде отмечал, что хаос и вода — первичные субстанции, предшествующие космизации. Следовательно, художественный образ шторма не является только репрезентацией природного явления — он отсылает к мифу о начале мира, в котором борьба с хаосом означает рождение порядка.
1-Битва при Ла-Рошели, изображённая на миниатюре примерно после 1380 года.2-Жан Кретон. История английского короля Ричарда Второго. Франция, 1401 — 1405
В эпоху Возрождения тема шторма становится частью исследования природы как живой и одухотворенной системы. Леонардо да Винчи в своих трактатах о живописи писал о необходимости изображать поток воды и вихрь как высшую форму природной динамики. Шторм здесь — не случайность, а проявление универсальной закономерности.
Жан Кретон. История английского короля Ричарда Второго.Франция. 1401 — 1405
Питер Брейгель. Неаполитанская гавань. 1558
В искусстве барокко шторм достигает почти театральной эмоциональности. Согласно Ж. Делёзу, барокко структурно связано с идеей бесконечного становления и сгущённой катастрофичности мира. Творения Виллема ван де Вельде Младшего и Рембрандта передают бурю не как природный феномен, но как экзистенциальную драму, в которой человек бессилен перед величием и иррациональностью космоса. Структура композиции становится метафорой выхода из гармонии и падения в пучину хаотических сил.
1-Виллем ван де Вельде Младший. Буря. 2- Рембрандт.Христос во время шторма на море Галилейском. 1633
Дж. М. У. Тернера. Рыбак в море. 1796
1.2. Визуальность водной стихии на примере прикладных объектов
1-Астрономический инструмент. XIII в. 2-Фрагмент карты Фра Мауро, 1459
2. Кораблекрушение в визуальной культуре
2.1. Визуализация кораблекрушений в период Нового времени как морально-религиозная аллегория
С точки зрения философии символов, шторм принадлежит к типу архетипических образов, описанных К. Г. Юнгом как проявления коллективного бессознательного. Вода, по Юнгу, является одним из «великих элементов» психики, олицетворяющим глубины инстинкта и пограничное состояние между формой и бесформенностью. Когда вода становится бурной, она утрачивает функцию зеркала и превращается в проявление «Тени» — разрушительной силы, которую человек стремится осмыслить через художественный жест. Результатом коммуникации с таким жестом природы становятся кораблекрушения, где погибают тысячи людей.
Крушение арабского корабля. Средневековая миниатюра XIII в.
1-Бичи Ричард Бриджес. Крушение корабля. 1863. 2-Виллем ван де Велде. Шторм. 1774
В XVIII веке кораблекрушение входит в эстетическую сферу возвышенного, о которой писали многие философы. Морская катастрофа становится не просто визуальным событием, а моментом утраты опоры, в котором зритель испытывает тревогу и одновременно восторг. Художники, такие как Филипп Жак Лутербург и Бичи Ричард Бриджес, создают композиции, где хаотическая энергия волн, разрушающая корабль, становится выражением силы, превосходящей разум. В этом контексте кораблекрушение — это опыт трансгрессии: граница между рациональным проектом Навигации и безмерным хаосом Природы размывается, превращая изображение в философскую медитацию о границах человеческого контроля над миром.
1-Говард Пайл. Горящий корабль. 1898. 2-Филипп Якоб Лутербург-младший. Кораблекрушение. 1793
В эпоху романтизма, особенно в творчестве Уильяма Тёрнера, шторм становится воплощением философской категории возвышенного, о которой рассуждали Эдмунд Берк и Иммануил Кант. Возвышенное — это опыт, где разум сталкивается с тем, что превосходит его способности и угрожает целостности субъекта, но одновременно выводит его к переживанию высшей трансценденции. На полотнах Тёрнера буря предстаёт почти бесплотной, растворённой в световой материи. Реальность теряет очертания, превращаясь в первоэлемент мельчайших энергетических частиц — то, что позднее философы XX века обозначили бы как онтологию становления (Г. Бергсон, М. Хайдеггер).
Джозеф Мэллорд Уильям Тёрнер. Кораблекрушение. 1805
Иван Айвазовский. Чесменский бой. 1848
Такой подход с использованием образа подводного чудовища соотносится с философией Паскаля, который утверждал, что человек подобен «мыслящей тростинке», хрупкой в бесконечности космоса. В изображениях кораблекрушений того времени просматривается идея морального предупреждения: море становится пространством испытания, а исчезновение корабля — знаком хрупкости человеческого существования перед лицом неукротимых сил природы и подводного царства.
Легенда о Марии Селесте. Гравюра. 1881
Неизвестный художник. Гибель корабля. XXI век
Современные художники рассматривают кораблекрушение через призму экзистенциального и экологического кризиса. В эпоху климатических изменений и миграционных драм гибель корабля символизирует гибель цивилизации — уже не романтическую, а документально-философскую.
2.2. Фотоматериалы по теме кораблекрушений
2.3. Современная эстетика «умерших» кораблей
3. Образ пиратов в визуальной культуре
Феномен пиратства занимает в историческом и культурном поле особое место, совмещая реальные социально-политические процессы с мифологизированными образами коллективного воображения. Пират представляет собой фигуру на границе между законностью и беззаконием, порядком и хаосом, государственностью и анархией. В этом смысле пиратство следует рассматривать не только как криминальный и военно-экономический феномен, но и как культурно-философскую категорию, связанную с представлениями об альтернативной свободе, сопротивлении власти и символическом разрыве с цивилизационными нормами.
3.1. Феномен пиратства: исторические факты и персоналии
Согласно М. Фуко, фигуры маргиналов — такие как пираты, бродяги или еретики — являются индикаторами пределов дисциплинарного общества. Жан Бодрийяр, говоря о «симулякре свободы», указывает, что пиратство — это форма символического протеста против капиталистических и имперских структур, хотя сам этот протест нередко встроен в них как функциональный элемент.
3.2. Символика и атрибуты
Серебряные монеты. XVII в.
Пиратские карты XVI–XVIII вв.
Флагманский корабль пирата Чёрная Борода. 1710 г.
3.3. Историография пиратского костюма
В отличие от устойчивого популярного мифа, сформированного преимущественно литературой XIX века и кинематографом XX–XXI веков, настоящий костюм пирата являлся не набором ярких аксессуаров-клише, а практическим адаптационным комплексом элементов одежды, пригодной для моряцкой и военной жизни.
Первые достоверные описания одежды пиратов относятся к XVII веку и связаны с так называемыми «буканьерами» Карибского бассейна. В источниках путешественников, например, в труде Александра О. Эксквемелина «The Buccaneers of America» (1678), упоминается, что пиратская одежда не имела унифицированного стандарта и формировалась в зависимости от происхождения участника экипажа, доступности материалов и климатических условий. Элементы костюма также зависели от захваченных трофеев: пираты могли носить одежду моряков торгового флота, британских, французских или испанских военных, а также предметы гардероба, взятые у аристократии. В таком случае элитарный элемент подчеркивал статус капитана или приносил удачу.
«Карибский буканьер» Говарда Пайла из «Книги о пиратах»
Можно выделить три ключевых периода формирования визуального образа пирата:
Период практической одежды (около 1650–1725) — реальный этап, соответствующий «золотому веку пиратства». Костюм был утилитарным, с минимальными декоративными элементами.
Период романтизации (XIX век) — эпоха романтической культуры, когда появились треуголки, черепа на флагах, повязки и клишированные атрибуты. Благодаря литературе Р. Л. Стивенсона и В. Скотта образ пирата стал постепенно мифологизироваться. Поэтому этот этап стал отправным к формированию медийного стереотипа о пиратстве.
Период медийной популяризации (XX–XXI век) — влияние кино и игровых индустрий закрепило стереотипный визуальный канон, который мало связан с историческими фактами. Поэтому, можно утверждать, что современный образ — результат культурного конструирования, а не исторической реальности.
«Пираты Карибского моря 2», 2006
3.3.1. Трикорн (треуголка) и бандана
Треуголка не являлась специфически пиратской шляпой. Это был обычный головной убор европейских моряков и военных конца XVII — начала XVIII века. Однако пиратские капитаны часто украшали её перьями или шляпной фурнитурой, что служило маркером статуса и удачи.
Использование ткани на голову объяснялось практической необходимостью — защита от солнца, впитывание пота и предотвращение попадания волос в корабельные механизмы. Косынки и банданы являются элементом адаптации к климату Карибского региона.
3.3.2. Рубаха
Широкие льняные рубахи были частью стандартной морской униформы. Белый цвет отражал солнечный свет и снижал перегрев тела. Рукава делались широкими, расшивались или распарывались по швам, это позволяло сохранять высокую подвижность при работе с такелажем.
3.3.3. Жилет и камзол
Жилет являлся теплоизоляционным слоем, а камзол мог выполнять функцию защиты от пороховых искр. Некоторые капитаны носили богато украшенные камзолы с целью символического доминирования над своей командой.
3.3.4. Кюлоты и штаны
Пиратские штаны часто были укороченными — выше щиколотки, чтобы упрощать работу на палубе и исключать намокание. Материалом служили шерсть, парусина или кожа. Частым дополнительным элементом были подтяжки, помогающие держать штаны свободного кроя.
3.3.5. Сапоги
Высокие сапоги были редкостью и встречались в основном у капитанов. Обычные моряки носили мягкую обувь или ходили босиком, так как это обеспечивало лучшее сцепление с корпусом корабля.
3.3.6. Повязка на глаз и рука-крюк как дополнительные атрибуты
Согласно известному мифу, повязка символизировала потерю глаза в бою. В реальности часть исследователей допускает гипотезу функциональной роли — тренировка адаптации зрения к темноте, что ускоряло переход из яркого верхнего палубного света в тёмные трюмы.
3.3.7. Пистолеты, кинжалы и пороховые ленты
Пират мог носить несколько кремнёвых пистолетов одновременно, так как механизмы перезарядки были медленными. Кинжалы были популярны до XIX века, однако у пирата они были не всегда, так как пистолеты были современней, точней и сразу повергали врага. Визуальная многовариантность оружия становилась маркером личного авторитета.
3.3.8. Золотые украшения
Золото служило не только декоративным элементом, но и страховым капиталом. Серьга могла символизировать успешный захват судна, завершённый поход или, по преданию, возможность избежать смерти. Некоторые моряки верили в апотропеические свойства металлов — оберег от зла.
3.4. Образ пирата в мировой художественной культуре
Арнольд Бёклин. Нападение пиратов. 1886
3.5. Образ пирата и мрачная сценография в кинематографе
Кадр из «Пираты Карибского моря 2», 2006
Кадры из «Пираты Карибского моря 1», 2003
Кадр из «Пираты Карибского моря 2», 2006
Кадры из «Пираты Карибского моря 1», 2003
Кадры из «Пираты Карибского моря 1», 2003
Кадр из «Пираты Карибского моря 1», 2003
3.6. Образ пирата в модной индустрии
1- Александр Маккуин, 2019. 2- Луи Виттон, 2023
Луи Виттон, 2023
Жан Поль Готье. 2002
1- Роберто Кавалли, 2005. 2- Джон Гальяно. 2000
2- Роберто Кавалли. 2002
1-Maison Margiela. 2014. 2- Луи Виттон. 2023
1-Дольче Габбана. 2012. 2- Valentino. 2016
1- Александр Маккуин. 2007. 2- Dior. 2006
Жан Поль Готье. 2016
2-Александр Маккуин, 2019.
Ив Сент Лоррен. 2015
4. Морская готика
4.1. Метафизика морской готики
Гюстав Доре. Сказание о старом мореходе. XIX в.
4.2. Постмортем эстетика «морской готики»
1- Эдгар По. Собрание стихов. 2-Зов Ктулху. Рассказ Лавкрафта. 1926
Арнольд Бёклин. Остров мёртвых. 1880
DIPLOMA TEASER:
Ashrafyan, K. E. «The Silver Age of Piracy»: French pirates in the Atlantic in the first third of the XVI century / K. E. Ashrafyan // Samara Journal of Science. — 2020. — Vol. 9, No. 4. — P. 232-239.
Суденко, В. Е. Пиратство (морской разбой) / В. Е. Суденко // Транспортное право и безопасность. — 2017. — № 12(24). — С. 30-39.
