Реляционная эстетика, как стратегия институциональной критики
Концепция
«Искусство больше не стремится воображать утопии: оно пытается конструировать конкретные пространства»
— Николя Буррио, «Реляционная эстетика», 1998
Николя Буррио «Реляционная эстетика / Постпродукция»
Реляционная эстетика представляет собой одну из наиболее значимых парадигм современного искусства, возникшую в 1990-е годы как ответ на трансформацию социальных отношений в эпоху постмодернизма. Термин, введенный французским куратором и теоретиком Николя Буррио (Nicolas Bourriaud) в его книге «Relational Aesthetics» (1998), описывает художественные практики, которые берут своей отправной точкой сферу человеческих взаимодействий и их социальный контекст, а не независимое и частное пространство
Ключевые принципы реляционной эстетики: - Социальность как медиум: искусство создает ситуации для взаимодействия людей - Процесс важнее объекта: акцент на временных, эфемерных событиях - Зритель как соавтор: участие аудитории конституирует произведение - Создание микросообществ: формирование временных социальных структур - Институциональная критика: переосмысление роли музея и галереи
В контексте институциональной критики, реляционная эстетика представляет собой стратегию, которая радикально переосмысляет традиционные отношения между художником, произведением, зрителем и институцией. Если классическая институциональная критика 1960-1970-х годов (Ханс Хааке, Даниэль Бюрен, Марсель Бротарс) фокусировалась на разоблачении властных структур и экономических механизмов художественного мира, то реляционная эстетика предлагает конструктивную альтернативу: создание новых форм социальности внутри институционального пространства.
Данное визуальное исследование анализирует реляционную эстетику как форму институциональной критики через призму теоретических текстов, практик ключевых художников (Риркрит Тиравания, Лиам Гиллик, Филипп Паррено, Доминик Гонзалес-Форстер и др.), а также критических дискуссий, развернутых Клэр Бишоп, Жаком Рансьером и другими теоретиками. Исследование прослеживает эволюцию реляционных практик от 1990-х годов до современности, их влияние на музейные институции и их место в истории институциональной критики.
Теоретическая база: Николя Буррио и «Реляционная эстетика»
Liam Gillick, Discussion Island: Conciliation Platform, 1997.
Николя Буррио (род. 1965) — французский куратор, критик и теоретик искусства, сыгравший ключевую роль в формировании дискурса о современном искусстве 1990-х годов. В 1999 году он стал содиректором Palais de Tokyo в Париже вместе с Жеромом Сансом, превратив это пространство в лабораторию реляционных практик.
Его книга «Relational Aesthetics» (1998, английский перевод 2002) быстро стала одним из наиболее влиятельных текстов в теории современного искусства, определив целое направление художественных практик.
«Возможность реляционного искусства (искусства, которое берет в качестве своего теоретического горизонта сферу человеческих взаимодействий и их социальный контекст, а не утверждение независимого и частного символического пространства) основывается на теории формы.»
— Nicolas Bourriaud, Relational Aesthetics, 1998
Основные идеи Буррио
Relational Aesthetics
Форма как встреча Буррио переосмысляет понятие художественной формы. Для него форма — это не просто визуальная или материальная структура, но «длящаяся встреча». Произведение искусства создает условия для взаимодействия, и именно эти взаимодействия конституируют его значение. Форма становится динамичной, процессуальной, зависящей от участников.
Интерсубъективность В центре реляционной эстетики находится понятие интерсубъективности — пространства между людьми, где возникают отношения, диалоги и социальные связи. Искусство создает «интерстициальное пространство» — зону, свободную от внешних детерминаций, где возможны альтернативные формы социальности.
Это особенно важно в контексте 1990-х годов, когда глобализация, дигитализация и коммерциализация все больше стандартизировали социальные отношения. Реляционное искусство предлагает «микроутопии» — небольшие, временные пространства альтернативного социального
Ключевые термины Буррио: Интерстиций — промежуточное пространство человеческих отношений, которое, хотя и вписывается в существующую социальную систему, предлагает возможности для других типов обменов Пост-продукция — художественная стратегия, основанная на переработке и рекомбинации существующих культурных форм (развитая в одноименной книге 2001 года) Альт-модерн — концепция, описывающая искусство эпохи культурной глобализации (представлена в рамках триеннале Тейт Британ 2009 года)
Выставка «Traffic», CAPC Bordeaux, 1996. Куратор: Николя Буррио.
Ключевые художники реляционной эстетики
Риркрит Тиравания Rirkrit Tiravanija (род. 1961, Буэнос-Айрес)
Риркрит Тиравания считается одним из самых важных художников реляционной эстетики. Тайско-аргентинский художник, выросший между Таиландом, Эфиопией и Канадой, получил образование в Ontario College of Art и School of the Art Institute of Chicago
Его наиболее известная работа — «Untitled (Free)» (1992), впервые представленная в галерее 303 в Нью-Йорке. Тиравания превратил галерею в кухню и бесплатно готовил тайское карри (pad thai) для посетителей. Сама галерея стала складом — все оборудование и материалы были перенесены в выставочное пространство, в то время как кухня заняла место галереи.
«Untitled (Free)» (1992)
Инсталляция Риркрита Тиравании
«Это не о еде. Еда — это просто медиум для создания ситуации, где люди могут встретиться и общаться.»
— Риркрит Тиравания
Ключевые аспекты практики Тиравании:
• Обращение иерархий: Превращение складского помещения в выставочное пространство и наоборот ставит под вопрос, что именно является «искусством» • Дар и обмен: Бесплатная еда создает экономику дара, противопоставленную рыночной логике галереи • Время и присутствие: Работа требует физического присутствия, невозможно испытать ее через репродукцию • Культурная специфичность: Тайская кухня отсылает к биографии художника и вносит незападную перспективу
«A LOT OF PEOPLE» в MoMA PS1 (2023-2024)
Тиравания продолжал развивать эту практику на протяжении десятилетий. Его ретроспектива «A LOT OF PEOPLE» в MoMA PS1 (2023-2024) стала одной из крупнейших персональных выставок в истории музея [MoMA]
Лиам Гиллик Британский художник, работающий на пересечении скульптуры, инсталляции, текста и кураторства. Его практика характеризуется интересом к утопическим проектам модернизма, корпоративной эстетике и потенциальным сценариям будущего.
В отличие от теплой, гостеприимной атмосферы работ Тиравании, инсталляции Гиллика часто напоминают корпоративные офисы или дизайнерские выставочные стенды. Он использует яркие цветные панели из плексигласа, алюминиевые конструкции, тексты, создающие пространства, которые одновременно привлекательны и отталкивающе функциональны.
Дискуссионный остров (1997-…) Один из наиболее известных проектов Гиллика — серия «Дискуссионный остров». Это набор скульптурных платформ, экранов и структур, которые предлагают пространство для встреч, дискуссий и совместной работы. Проект существует в нескольких версиях и постоянно развивается.
Название отсылает к утопическим сообществам и одновременно к корпоративной культуре «brainstorming sessions». Гиллик создает физические структуры для потенциальных социальных взаимодействий, но не диктует, как именно они должны использоваться
Ключевые темы Гиллика: • Неосуществленные утопии: интерес к нереализованным модернистским проектам • Условность (Conditionality): создание структур для возможных событий • Критика продуктивности: ирония по отношению к корпоративной культуре • Текст как скульптура: интеграция литературных элементов
Филипп Паррено Французско-алжирский художник, чьи работы превращают выставочное пространство в сложную хореографию света, звука, движения и времени. Его практика размывает границы между кино, перформансом, инсталляцией и выставочным дизайном.
Паррено понимает выставку не как набор отдельных работ, а как единое произведение — выставку как медиум. Он программирует последовательности событий: свет включается и гаснет, звуки появляются и исчезают, двери открываются сами собой. Зритель движется через пространство как через партитуру
«Пространство, окрашенное временем»
«Я считаю, что проект важнее объекта. Выставка — это не демонстрация объектов, а создание ситуации.»
— Филлип Паррено
Паррено представил сольные выставки в крупнейших музеях мира: Serpentine Gallery (2016), Tate Modern, Centre Pompidou (2012), Park Avenue Armory в Нью-Йорке. Его подход к выставке как к тотальной среде оказал огромное влияние на кураторские практики XXI века.
Доминик Гонзалес-Форстер Создает иммерсивные инсталляции, которые она называет «хронотопами» — пространственно-временными средами, вдохновленными литературой, кино и архитектурой. Её работы превращают выставочное пространство в сцену, декорацию или жилое пространство.
Dominique Gonzalez-Foerster, Panoramism and the Abstract Sector, 2022
В отличие от многих художников реляционной эстетики, Гонзалес-Форстер часто работает с отсутствием зрителя, создавая атмосферные пространства, которые намекают на возможные нарративы и события.
«Сhambers»
Chambres (Комнаты, 1980-1990-е) Ранние работы Гонзалес-Форстер — серия «Chambres» — представляли собой инсталляции, воссоздающие интимные жилые пространства. Каждая «комната» была посвящена определенному времени и месту, содержала книги, музыку, объекты — формируя атмосферу конкретного культурного момента. Зрители могли проводить время в этих пространствах, читать, слушать музыку.
Эти работы предвосхищали идею выставочного пространства как проживаемого опыта, а не просто места для осмотра объектов.
Ванесса Бикрофт Известна своими масштабными перформансами с группами моделей. Её пронумерованные работы (VB01, VB02…) представляют почти неподвижных женщин в униформе, создавая живые скульптурные композиции. Работы Бикрофт поднимают вопросы гендера, взгляда, объективации
Карстен Хёллер Хёллер создает интерактивные инсталляции, исследующие измененные состояния сознания и восприятие. Его знаменитые горки в музеях — в Tate Turbine Hall (2006), Moderna Museet в Стокгольме — превращают зрителей в участников и исследуют границы между искусством, развлечением и экспериментом
Реляционная эстетика как институциональная критика
Связь реляционной эстетики с институциональной критикой — сложная и противоречивая тема. С одной стороны, реляционные практики радикально трансформируют функцию музея и галереи. С другой — они глубоко зависят от институций и могут быть обвинены в их легитимации
Институциональная критика как художественная практика возникла в конце 1960-х — начале 1970-х годов. Художники первого поколения институциональной критики — Ханс Хааке, Даниэль Бюрен, Марсель Бротарс — разоблачали скрытые механизмы власти, финансирования и идеологии, которые структурируют художественный мир.
Реляционная эстетика: Другой тип критики Реляционная эстетика представляет конструктивную, а не деконструктивную форму институциональной критики. Вместо разоблачения музея художники создают альтернативные модели использования институционального пространства.
Трансформация музейного пространства Реляционные художники превращают музей из места созерцания в пространство действия. Когда Тиравания готовит еду в галерее, когда Гиллик создает платформы для дискуссий, когда Паррено превращает музей в живой организм — они все ставят под вопрос традиционные функции институции.
Palais de Tokyo: Институция реляционной эстетики
Palais de Tokyo в Париже, открытый в 2002 году под руководством Николя Буррио и Жерома Санса, стал манифестом реляционной эстетики в архитектурной форме. В отличие от традиционных музеев с их белыми стенами и безупречной отделкой, Palais de Tokyo оставил пространство сырым, незавершенным, с видимым бетоном и открытыми конструкциями.
Эстетика «site de création contemporaine» (площадки для современного творчества) подчеркивала процессуальность, временность, открытость. Музей позиционировал себя не как хранилище, а как лабораторию, мастерскую, место для экспериментов.
Парадокс институционализации реляционной эстетики: Реляционные практики, задуманные как критика традиционных институций, сами стали высоко институционализированными. Они представлены в крупнейших музеях мира, коллекционируются, превращаются в бренды. Это указывает на способность капиталистических институций абсорбировать и нейтрализовать критику.
Критика реляционной эстетики
С момента публикации книги Буррио реляционная эстетика стала предметом интенсивных дебатов. Наиболее влиятельная критика исходила от историка искусства Клэр Бишоп и философа Жака Рансьера.
Клэр Бишоп, теоретик искусства
Основные аргументы Бишоп: 1. Микроутопии как иллюзия: Временные пространства альтернативной социальности не бросают вызов существующим властным структурам, а создают «терапевтические» зоны комфорта. 2. Отсутствие критерий качества: Если любое социальное взаимодействие является искусством, как мы различаем хорошее и плохое искусство? Реляционная эстетика избегает эстетических суждений. 3. Эксклюзивность участия: Несмотря на риторику инклюзивности, реляционные работы часто доступны только посвященным — тем, кто знаком с кодами современного искусства. 4. Недостаток политической остроты: В отличие от антагонистических практик (например, Сантьяго Сьерры или Артура Жмиевского), реляционное искусство не ставит зрителя в неудобное положение.
«Реляционная эстетика избегает негативности, дискомфорта, конфликта — всего того, что делает демократическую политику возможной. Она предлагает модель гармоничной социальности, которая маскирует реальные антагонизмы.»
— Claire Bishop, «Antagonism and Relational Aesthetics», 2004
«The Politics of Aesthetics»
Жак Рансьер Французский философ Жак Рансьер предлагает другую, более концептуальную критику. В своих работах «The Politics of Aesthetics» и «The Emancipated Spectator» он анализирует отношения между искусством и политикой через понятие «распределения чувственного».
«The Emancipated Spectator»
Заключение
Реляционная эстетика остается одной из наиболее влиятельных и противоречивых концепций в современном искусстве. Более четверти века после публикации книги Буррио дебаты о ее значении, ценности и ограничениях продолжаются.
Искусство может быть пространством для экспериментов с новыми формами социальности. В мире, где социальные отношения все больше опосредуются рынком и технологиями, создание интерстициальных пространств — зон, свободных от этих детерминаций — становится актом сопротивления.
Однако реляционная эстетика также напоминает нам об опасностях: об иллюзии гармоничной общности, о риске воспроизведения иерархий под видом их преодоления, о способности капитализма коммодифицировать даже самые радикальные жесты.
В конечном счете, ценность реляционной эстетики заключается не в предложении окончательных ответов, а в постановке вопросов: Какие формы социальности мы хотим? Как искусство может способствовать их созданию? Какова роль институций в этом процессе? Эти вопросы остаются открытыми и требуют постоянного переосмысления.
Bishop, Claire. Artificial Hells: Participatory Art and the Politics of Spectatorship. London: Verso, 2012.
Kester, Grant. Conversation Pieces: Community and Communication in Modern Art. Berkeley: University of California Press, 2004.
Foster, Hal. «The Artist as Ethnographer.» The Traffic in Culture: Refiguring Art and Anthropology. Berkeley: University of California Press, 1995.
Jackson, Shannon. Social Works: Performing Art, Supporting Publics. New York: Routledge, 2011.
Kwon, Miwon. One Place after Another: Site-Specific Art and Locational Identity. Cambridge: MIT Press, 2004.
